История и потенциал территории

История и потенциал территории

Ярославская область, была в прошлом одним из центров российской государственности  населенным русским народом, который жил в достатке и гармонии с природой.

Например на территории Мологского и Мышкинского уездов Российской империи проживало 242 000 человек и в основном трудоспособных, которые на свои заработанные средства строили школы и православные храмы, производили все нужное для своей жизни.

История Мологского края ведет свой отчет с начала XIII века. В те времена значение Мологи было велико, она располагалась в центре района, где зарождалось русское государство с Москвой во главе. По реке Мологе шел путь, соединявший два крупнейших города Руси – Москву и Великий Новгород. По этой же реке еще ранее проходил знаменитый торговый путь «из варяг в хазары».

Значение Мологи характеризуется и еще одним фактором: возле города в так называемом «Холопьем городке» в течение столетий проходила крупнейшая на Руси ярмарка. О былом экономическом благополучии края можно судить и по наличию многочисленных церквей в таких селах как Веретея, Марьино, Воскресенское, Кузьма-Демьян, Верхне-Никульское, Лацкое.

Мологский уезд был образован в 1777 году по Указу Екатерины II от 3 августа в составе Ярославского наместничества с центром в городе Молога. В 10-е годы XX века занимал площадь 4448 квадратных верст, население 144 тыс. человек. По географическому положению Мологский уезд занимал северо-западную часть территории Ярославской губернии. 

Главные сельскохозяйственные культуры – рожь, овес, лен, картофель – в процентном отношении соответственно составляли – 36, 30, 18 и 5 процентов к общей площади посевов. Главное богатство уезда – сено, торф (самое большое месторождение в Европе) и рыбная ловля.

В уезде насчитывалось 27 тыс. единоличных хозяйств, у которых имелось 25 тыс. лошадей, 38 тыс. коров, до 15 тыс. овец и др. Наиболее крупными землевладельцами в уезде были графы Мусины-Пушкины, князья Волконские, князья Куракины, Глебовы, Лихачевы, Поповы, Львовы, Гевлич; рыбинские купцы: Калашников Е.С., Мыркин Н.И.; Рыбинское Лесопромышленное общество, Ведомство государственных имуществ, Ярославское отделение Крестьянского поземельного банка и др. На территории уезда крупной промышленности не было, за исключением лесопильных заводов Мусиных-Пушкиных в усадьбах Иловна и Владимирское, производивших лесных материалов на 80 и 140 тыс. рублей соответственно, а также - кирпичного завода князей Куракиных в Шестихино с производством продукции на 25 тыс. рублей.

В области образования уезд занимал одно из первых мест в губернии. К 1918 году в Мологском уезде, включая город Молога были: женская и мужская гимназии, учительская семинария, ремесленное училище, 4 высших начальных училища, 7 двухклассных училищ Министерства народного просвещения, 154 земских начальных народных училища, более 30 церковно-приходских школ: гимнастическая школа, две воскресных. Число учащихся достигало 17 892 человека, а число учителей, состоявших на службе, составляло 386. В уезде функционировало около 20 бесплатных народных библиотек. Особое явление культуры – это дворянские усадьбы, и среди них наиболее интересные - Иловна и Борисоглеб графов Мусиных-Пушкиных, ныне затоплены водами Рыбинского водохранилища, Андреевское кн. Волконских, Куракиных, Новое - Сухово-Кобылиных, Нескучное - Островских, Соковниковых .

С Мологским уездом связаны имена видных государственных деятелей и деятелей культуры: жившего в XVII веке дьякона Мологского Афанасьевского монастыря Тимофея Каменевич-Рвовского – автора знаменитой Якимовской подложной летописи, графа А.И. Мусина-Пушкина – историка, археографа, коллекционера, собирателя и издателя Российских древностей, открывателя «Слова о полку Игореве», И.Я. Ветринского – переводчика, издателя, поэта, автора пятитомного издания «Памятники древней христианской церкви», А.В. Сухово-Кобылина – писателя-драматурга, Ф.А. Арсеньева – писателя – этнографа, художников: Ф.Г. Солнцева, А.Д. Блинова, Н.В. Харитонова, и др. известных писателей, поэтов, художников, богословов, военных.

В результате районирования 1929 года Мологский уезд был упразднен, и на его территории образовалось 4 района: Мологский, Брейтовский, Некоузский и Ермаковский. В связи с созданием Рыбинского моря Мологский и Ермаковский районы были ликвидированы в 1940, 1941 годах.

При создании Рыбинского водохранилища часть территории была затоплена вместе с городом Молога и Леушинским монастырем, которую теперь называют Русской Атлантидой.

В советское время здесь все жители имели работу и жили хорошо.

В Некоузском районе к концу 70-ых годов двадцатого века в сельском хозяйстве использовалось 712 тракторов различных марок, 155 комбайнов, 183 автомобиля и много другой техники. В 1976 году валовый сбор зерна по району составил 32 981 тонну при средней урожайности 3,5 ц/га. В 1977 году валовое производство молока 24 858 тонн при удое в среднем на корову – 2 294 кг. В конце 70-ых годов в районе работало 105 магазинов, 8 столовых, ресторан.  За 1978 год населению было продано товаров на 22 402 тыс. руб. В эти годы в Некоузском районе было 9 начальных, 13 неполных средних и 5 средних школ. В них работало 237 учителей, из которых 161 имел высшее образование. В районе было 9 больниц на 375 коек, 22 почтовых учреждения и 44 телефонных точки. В 1978 году в районе было 36 домов культуры, 34 библиотеки, 38 киноустановок. В 1979 году  было построено 72 км новых асфальтовых дорог.

В Брейтовском районе экономика сформировалась еще в XVIII веке и, дополнившись рядом новых направлений, существует и сегодня. Здесь никогда не существовало крупной и средней промышленности, но активно развивались промыслы, в первую очередь, по переработке леса. К началу XX века определенных успехов достигло занятие отдельными видами сельского хозяйства. С появлением в середине XX века Рыбинского водохранилища значительную роль в экономике стало занимать рыболовство. Образцовое сельскохозяйственное производство было организовано в усадьбе Борисоглеб, принадлежавшей Мусиным-Пушкиным (ныне затопленной Рыбинским водохранилищем). В начале XIX века на двух заводах графа Алексея Ивановича Мусина-Пушкина в усадьбах Борисоглеб и Мусино ежегодно вырабатывалось более 1000 и 320 пудов масла, которое отправлялось на реализацию в Санкт-Петербург. Значительной была урожайность зерновых – более 40 центнеров с гектара. Не случайно на базе усадьбы Борисоглеб в первые советские годы было организовано сельскохозяйственное училище. Именно его преподаватели вывели брейтовскую породу свиней. В советские годы сельское хозяйство района специализировалось на производстве и переработке льна (сюда даже был перевезен льнозавод из Некоузского района), свиноводстве, разведении молочного скота. В 1969 году открыт собственный маслосырзавод. В 1970-е годы предприятие перерабатывало до 80 тонн молока в день, производило в год около 400 тонн масла и 650 - 800 тонн сыра. Созданное здесь в 1940-х годах Рыбинское водохранилище вывело лов рыбы на совершенно новый уровень. С 1954 по 1966 годы в Рыбинском водохранилище были отмечены максимальные уловы - от 3 до 4,3 тыс. тонн рыбы ежегодно. Водохранилище стало вторым после дельты Волги признанным местом рыболовного туризма в Европейской России, где ежегодно вылавливается рыбаками любителями 500-600 тонн рыбы.

Мышкинский район расположен в самом сердце Ярославской области. В 1606 г. «село Мышкино» впервые упоминается в историческом документе – жалованной грамоте, выданной князьям Мезецким. В 1764 г. в ходе реформ Екатерины II Мышкино и земли вокруг него перешли в ведение государства. 3 августа 1777 г. по Высочайшему указу с. Мышкино стало городом. Благодаря торговле город быстро и красиво застраивался. Мышкинские лоцманы, купцы и кузнецы были известны по всей Волге. В городе было учреждено Общество любителей музыкального и драматического искусства, работала метеостанция и небольшой музей, в 1875 г. была открыта первая в Ярославской губернии публичная научная библиотека. Накануне Первой мировой войны в Мышкине появилось смешанное высшее начальное училище – образовательное учреждение по типу гимназии, а в 1917 г. – гимназия. В годы советской власти начали работу педагогические курсы, а при Народном доме – драматический театр. В 1920 г. открылись естественно-исторический и историко-художественный музеи. На рубеже XX-XXIвв. Мышкин превратился в известный в масштабах России туристический центр. В нем действуют 4 театра и около 20 музеев. Сегодня Мышкин – это город-музей русской провинции, сохранивший старинную купеческую застройку и особый провинциальный уклад жизни.

Территория для ЭКО-ТЕХНО-ПОЛИСА примыкает к Рыбинскому водохранилищу, имеет наукоград «Борок» созданный исследователем Арктики, доктором географических наук, контр-адмиралом, дважды героем Советского Союза Папаниным Иваном Дмитриевичем. На территории Борка действуют два института Российской Академии Наук, имеется пять музеев, речной порт и необходимая жилищно-коммунальная и социально-бытовая инфраструктура.

Центральная усадьба расположена в древнем Мологском селе Веретея

Историческим центром Веретейской округи является село Веретея – одно из древнейших поселений Ярославской земли. Само слово «веретея» в древнерусском языке означает «возвышенный и плодородный участок земли». Часто веретеями называли высокие вытянутые гривы на обширных плоских поемных равнинах.

Первое упоминание о селе Веретея встречается в летописях 1207 года. В том году город Молога и прилегающие к нему вотчины по завещанию великого князя Всеволода Большое Гнездо вошли в состав удела ростовского князя Константина Мудрого. В числе прилегающих к Мологе вотчин было и село Веретея. Таким образом, Веретее насчитывается больше восьми сотен лет, ибо вполне вероятно, что существовало здесь поселение с еще более давних времен!

Спустя сто с лишним лет со дня первого упоминания о Веретее мологские земли стали отдельным княжеством, во главе которого встал великий князь Федор Михайлович – верный спутник Димитрия Донского. В 1380 году со своей Мологской дружиной Федор Михайлович участвовал в знаменитой Куликовской битве, находясь на правом фланге русского войска. Участниками этого исторического сражения были и веретейцы. Встречаются интересные сведения о жизни Веретеи и в иных древних документах. Например, доподлинно известно, что уже в начале 14 века село было вотчиной, то есть собственностью Мологского Кирилло-Афанасьевского монастыря. Точной даты основания монастыря нет, известно лишь, что в 1321 году обитель уже существовала, и в 1370 году князь Михаил Давыдович Моложский передал семейную Тихвинскую икону Божией Матери в эту обитель. С тех времен в некоторых сохранившихся до наших дней древних актах о жизни монастыря встречаются сведения и о жизни села Веретея.

В 1796 году в стране началась кампания по административному делению уездов и Веретея стала центром отдельной волости Мологского уезда. В ее состав вошло 40 деревень и два села – собственно сама Веретея и село Шуморово – родина князей Шуморовских. В Веретее расположилось волостное правление, возглавляемое так называемым волостным старшиной, а в его помощниках числился писарь. Территория волости была огромной – 156 квадратных километров, ее границы проходили на северо-востоке от заставы города Мологи и Святого озера, до Копринского переката на юго-западе.

В 1710 году в центре села Веретеи был свой храм, а при нем большой двор, в котором жила большая священническая семья, свидетельствует архивный документ «Ревизская сказка». Когда храм был построен точно неизвестно, зато есть сведения, что вскоре он обветшал и на его месте в 1738 году был построен новый в честь Покрова Пресвятой Богородицы, а в 1751 году в двух десятках метров от него перестроен храм в честь Пророка Божия Илии. Таким образом, становится ясно, что уже в начале 18 века в селе было две церкви.

Во второй половине 18 века в стране началось активное строительство каменных зданий, в том числе церквей. Удовольствие это было дорогим и хлопотным, но жителей Веретеи это не смутило и потому в 1782 году они взялись за строительство большого кирпичного храма взамен деревянной Покровской церкви. Строили 10 лет, на средства местных простых крестьян прихожан. 14 октября 1792 года, в праздник Покрова Божией Матери состоялось его торжественное освящение, на котором был Ярославский архиерей. Этот храм считался летним и был на три престола: главный – во имя Покрова Пресвятой Богородицы, правый – во имя Крестителя Господня Иоанна, левый во имя святителя Николая Чудотворца.

Храм был увенчан пятью массивными голубыми куполами с золотыми звездами, а на трехъярусной колокольне были установлены часы. Кстати общий вес колоколов был 555 пудов, или почти 9 тонн в пересчете на современные килограммы. Не каждый даже городской храм мог похвастаться такой звонницей.

Главным украшением внутреннего убранства храма был семиярусный то есть семи этажей икон, вызолоченный червонным золотом иконостас. В храме были древние иконы греческого письма, перенесенные из прежней деревянной церкви. Стены храма украшала живопись. О большом объеме живописных и позолотных работ свидетельствует тот факт, что даже при высокой стоимости рубля в те годы, за исполнение заказа была выплачена довольно крупная сумма – 10 тысяч рублей Санкт-Петербургским мастерам.

Было в храме три посеребряных паникадила – так называемых больших церковных люстр; а также множество иной ценной утвари – подсвечников, кивотов и так далее. Это перечисление богатства Покровского храма неслучайно, ведь его строительство от фундамента до маковки и внутреннее наполнение было выполнено исключительно на пожертвования местных крестьян. Правда, немалый вклад внес Мологский купец Стефан Ивонин, уроженец соседней от Веретеи деревни Переслегино. За помощь в обустройстве храма он был награжден Государевой наградой – золотой медалью для ношения на Станиславской ленте.

В начале 1800-ых годов число жителей в Веретейской волости составляло больше 10 тысяч человек, а частые венчания новобрачных, крещение младенцев, отпевание умерших и другие богослужения требовали увеличения церковной площади. А новый Покровский и старый деревянный Ильинский храмы не вмещали в себя всех богомольцев и потому в 1804 году местные жители обратились к архиепископу Ярославскому и Ростовскому Павлу с просьбой старый Ильинский уже обветшавший деревянный храм упразднить, а на его месте построить новый каменный. Так, спустя 5 лет 2 августа 1809 года была освящена каменная церковь в честь Пророка Божия Илии.

Этот храм вышел невысоким, скромным, но вместительным, его размеры 44 на 22 метра – почти тысяча квадратных метров. В 1860-х годах к нему были пристроены боковые приделы: правый в честь Богоявления Господня, левый в честь Цареградской иконы Божией Матери – особо почитаемого образа жителями села, а в трапезной в честь святых бессеребренников Косьмы и Дамиана. Правда недостатком храма была слабая освещенность из-за малого количества окон для такой большой площади. Как гласят «Ярославские епархиальные ведомости» - никогда на богослужения меньше трех-четырех тысяч богомольцев и не собиралось. А по праздникам – на Пасху или на Покров приходил почти каждый житель Веретейской округи, а жило там, например, в конце 19 века больше 10 тысяч человек. Территория обоих храмов была огорожена большой каменной оградой с шикарными коваными воротами. Вокруг было кладбище, на котором по сей день, сохранились захоронения аж начала 18 века.

В 1848 году неподалеку от обеих церквей была открыта школа. Уникальное явление – школа была открыта по решению крестьян, и стала одной из первых общеобразовательных сельских учреждений в России. Эта школа просуществовала больше 150 лет ни на один день не закрываясь, лишь в 2007 году ее закрыли местные власти.

Здание школы было одноэтажным и в первые годы ее работы в ней обучалось порядка ста веретейских ребят. Учителя работали знающие грамоту местные жители, священники и приезжие из Мологи или Рыбинска преподаватели которым Мологское земство предоставляло жилье и хорошее вознаграждение.

В середине 19 века огромную помощь оказывал школе председатель Ярославской палаты государственных имуществ, сын ссыльного декабриста Евгений Иванович Якушкин – известный этнограф, библиограф и юрист. Он много ездил по городам и весям ярославщины, и, побывав в Веретее, был крайне восхищен желанием местных крестьян получать образование и потому он много помогал школе – как морально – посылал в школу преподавателей, так и материально – обеспечивал книгами и учебными пособиями.

К концу 1800-ых школа уже не вмещала в себя всех учащихся, и потому в 1903 году рядом было построено новое двухэтажное здание. Здесь предполагалось разместить и рисовальную школу, о создании которой много ходатайствовал Федор Григорьевич Солнцев – уроженец соседнего села Веретеи, выдающийся художник и особо приближенный к четырем российским императорам от Николая I до Николая II. Правда самому Солнцеву ту идею осуществить не удалось, он умер в 1892 году в возрасте 91 года, но его начинание тогда продвигала внучка Николая I принцесса Евгения Максимилиановна Ольденбургская – ученица Солнцева.

После праздничной службы 14 октября 1903 года школу освятили, прошли вокруг крестным ходом, у местных жителей было большое гулянье, а ближе к вечеру в Веретею пришла телеграмма от принцессы Евгении Максимилиановны Ольденбургской: «Заведующему Веретейской школы Ф.Г.Ширяеву. В день школьного праздника приветствую преподавателей и учащихся, желаю дорогой мне школе благополучия и процветания, поздравляю с успешным завершением Ваших неустанных трудов. Евгения Ольденбургская – принцесса». Немало пришло тогда телеграмм в адрес старейшей школы Имперской России и из царствующего Дома Романовы, и от бывших учеников проживающих кто в Москве, кто в Питере.

Кстати, осуществить проект профессора Императорской академии художеств Федора Солнцева и принцессы Евгении Ольденбургской по созданию рисовальной школы в Веретее не удалось, - помешала революция.

16 июня 1896 года в Веретее состоялся волостной крестьянский сход, на котором крестьяне постановили: «Для всенародного просвещения в селе Веретее открыть народную библиотеку». Санкт-Петербургский комитет грамотности Императорского вольного экономического общества одобрил решение крестьян и вскоре в Петербурге была выпущена книга «Правила Веретейской бесплатной библиотеки-читальни. С.-Петербург, 1897, типография Вайсберга». Эта книга и сейчас хранится в некоторых крупнейших фондах библиотек страны. В ней  написано следующее: «Цель библиотеки – удовлетворять желанию местного населения приобретать путем чтения книг полезные сведения и знания в области религиозно-нравственной, сельскохозяйственной, гигиенической и образовательной жизни». Средствами библиотеки служили единовременные пособия и пожертвования проживающих в Петербурге бывших крестьян Веретейской волости. Для строительства здания библиотеки было изыскано 600 рублей и 100 рублей на книги. Мологское уездное земство для этой цели выделило 250 рублей. Кроме того, должны поступать ежегодные ассигнования от Веретейского волостного схода – 15 рублей. 14 октября 1897 года в праздник Покрова, состоялось торжественное открытие библиотеки. На открытие библиотеки в Веретею прибыли не только представители дворянства Мологского уезда, но и ярославский губернатор, будущий министр иностранных дел и премьер-министр Российской Империи в правительстве Николая II Борис Штюрмер. Так Веретея стала одним из немногих Ярославской губернии сел, где была своя библиотека-читальня. Очень скоро фонды библиотеки были наполнены различной русской и зарубежной классической и научной литературой, но особой популярностью среди крестьян пользовались периодические журналы о сельском хозяйстве и молочном производстве. Веретея была одним из центров молочной промышленности Российской Империи и крупным торговым селом.

После отмены крепостного права в 1861 году многие веретейские крестьяне начали открывать свои лавочки – кто кузницу, кто трактир, кто магазин. Кустарными промыслами – изготовлением бочек, ведер, колес, саней, телег и прочих предметов домашнего обихода веретейские мужики занимались давно, но в связи с дарованной им полной свободой их промысел стал легальным и потому расти стал с небывалой скоростью. Например, в архивах сохранился журнал «Вестник Ярославского земства» за 1875 год, где есть статья некоего А.Н.Зыкова «Статистическое описание Веретейской волости». В этом материале дано конкретное описание жизни каждой деревни Веретейской волости и самого села Веретея. Из статьи ясно, что местные мужики были отличными каменщиками, печниками и плотниками, поэтому очень часто их труд был востребован и в других волостях, а товары успешно расходились на ярмарках и различных торгах. Все в том же 1875 году, буквально спустя 6 лет после освобождения крестьян от государевой зависимости в Веретее уже была овчинная мастерская крестьянина Василия Герасимова, красильная для пряжи крестьянина Козьмы Васильева; два трактира: крестьянки Аксиньи Монаховой и крестьянина Александра Алексеева. Кроме того, восемь лавок, шесть из которых принадлежали Веретейской церкви. А в соседней деревне был кирпичный завод.

Так зародилась в Веретее ярмарочная торговля.

Вообще Веретея всегда славилась своими ярмарками. Это было яркое зрелище. Чего только тут не было. Крестьяне продавали и покупали столярнобондарные, железоскобяные и гончарные изделия, холсты, кожу, галантерею, рыбу, овощи, фрукты и многое другое. Мясо продавали по цене 15 копеек за килограмм, яйца – 10 копеек за десяток, молоко – 5 копеек кринка. На ярмарке заключали торговые сделки, крестьяне нанимались на различные работы. Вот как написано о веретейских ярмарках в том же журнале «Вестник Ярославского земства»: «Никольская ярмарка в селе Веретея. Накануне в первый день ярмарки торговали хорошо. Скота на ярмарке мясного и молочного было очень много. Накануне ярмарки торговать скотом, хотя и не давали, но сделки все-таки происходили и платили дороже. В самую же ярмарку цены на скот понизились. Льна привезено было порядочно, и цена на него была хорошая. Всего более был спрос на картофель, которого было заготовлено много».

Сохранились и другие описания веретейских ярмарок: «Ноне торговля на ярмарке была плохая, потому что почти в каждой деревне есть свои мелочные лавки. Цены на зерновой хлеб падают, на лен же цены до сих пор хорошие, но подвоз его сократился. Ржаную муку, Рыбинскую продают вместо прежней цены 4 рубля 25 копеек, только за 3 рубля 75 копеек – мешок».

«На ярмарке нанимали рабочих для вспашки земли и возки навоза с платою одному рабочему с лошадью 1 руб. 50 коп и одному рабочему без лошади 60 коп на хозяйских харчах».

«В привозе было много кос, которые к предстоящему сенокосу покупались крестьянами в долг до осени у заозерных кузнецов. Косцам мужчинам платили от 4 руб.50 коп. до 5 руб. а женщинам – от 3 руб. до 4 руб. за неделю на хозяйских харчах». Всего же во дворах крестьян веретейской волости, по данным все того же А.Н.Зыкова одних только коров было полторы тысячи голов, а еще 1200 лошадей, и огромное количество иной скотины – свиней, телят, куриц и овец.

Такова была жизнь крестьян Веретеи во второй половине 19 века.

В начале века двадцатого Веретея стала центром молочной промышленности.

Развитие молочной промышленности в России началось в 1850-80-ых годах. Ее основоположником был Николай Васильевич Верещагин – родной брат знаменитого художника Василия Верещагина. Именно Николай Верещагин закончив Петербургский кадетский корпус, и Санкт-Петербургский университет и совершив большое путешествие в Германию, Англию, Францию, Голландию и Швецию с целью изучения молочного дела вернувшись в Россию, стал инициатором создания крестьянских артелей по переработке молока в масло и сыр. Он показал, как можно наивыгоднейшим способом организовать переработку в молочные продукты молока, полученного из мелких крестьянских хозяйств. Николай Верещагин создал совершенно новый, неизвестный до него за границей, способ изготовления сливочного масла, имеющего ярко выраженный вкус пастеризации. Это масло было названо «Парижским», а позднее, в 1930-е годы переименовано в «Вологодское». До Верещагина сливочное масло из России не вывозили, продавали только топленое масло в Турцию и Египет.

Николай Верещагин был разработчиком систематических правил ухода за коровами, при практическом применении которых надои улучшались как качественно, так и количественно. А еще, именно Верещагин впервые обратил внимание на ярославских коров, которые при правильном за ними уходе давали надои лучше, нежели некоторые иностранные породы. 

У Верещагина были достойные последователи, так сказать ученики, сыгравшие большую роль в развитии отечественного молочного дела. Среди них были и веретейцы.

И потому, жители села обратились к ярославским властям поддержать их в проекте Верещагина по созданию молочных артелей и кооперативов. Ярославское губернское земство идею поддержало. Так, в 1907 году в селе была организована первая в Ярославской губернии крестьянская молочная артель по переработке молока в сливочное масло.

В 1909 году в Веретее состоялось общее учредительное собрание крестьян волости, после которого было организовано сельскохозяйственное общество, кредитное товарищество и потребительская лавка. Председателем был избран священник Покровской церкви Константин Памфилович Ельниковский. Это был образованный человек, знал греческий, латинский, французский языки, а в Веретейской школе преподавал православное богословие. Он хорошо знал коммерцию и торговлю. Это был человек, несомненно, большого ума.

В тот же год веретейцы пригласили к себе опытных агрономов и специалистов по различным отраслям сельскохозяйственного производства для повышения своей крестьянской квалификации.

Спустя три года успехи Веретейской молочной артели были ошеломляющими. По отчету за 1910 год крестьяне из своих личных подсобных хозяйств сдали 27512 пудов (пол миллиона тонн) молока, выработали 1137 пудов (18,5 тонн) масла на 18 тысяч 298 рублей в деньгах того времени. В Ярославской губернии или Российской Империи это были хорошие показатели

29 августа 1911 года в Мологе был организован первый сельскохозяйственный конкурс сливочного масла производства мологских молочных артелей. На этот конкурс прибыли представители крупных торговых фирм Москвы и Петербурга. В конкурсе принял участие и представитель крупной торговой английской фирмы Д.Э.Ганзен. Деятельность Веретейской молочной артели получила высокую оценку. Петербургский купец первой гильдии Иван Кислов, присутствовавший на выставке, отметил превосходные качества сливочного масла Веретейской артели и заявил, что если и впредь масло будет вырабатываться такого же качества, то артельное масло Ярославской губернии скоро займет ведущее место на петербургском рынке. На другой день в Веретею прибыл и господин Д.Э.Ганзен, чтобы познакомиться с деятельностью Веретейской молочной артели и заключить торговый контракт на поставку Веретейского сливочного масла в Лондон. С тех пор молочные продукты из Веретеи пошли прямиком за рубеж, а в карманах крестьян золотых монет зазвучало больше. После выставки веретейские крестьяне получили ряд верещагинских и государственных наград в виде золотых и серебряных медалей, а также крупных денежных вознаграждений.

Веретейские крестьяне любили не только работать, но и отдыхать, особенно зимой, когда начинались Святки – святые дни от рождества Христова до Крещения. Это время крестьяне ожидали с нетерпением и особой радостью. Такое ожидание обуславливалось еще и тем, что Святки начинаются после окончания крестьянами всей тяжелой зимней работы.

До революции в Мологе издавалась уездная газета с красивым названием «Родной край». Она писала, что в Веретее планируется строительство Народного дома. Так в то время называли учреждения культуры. Для этой цели в 1915 году был приобретен участок земли площадью 800 квадратных саженей, а на строительство здания было отпущено 25 тысяч рублей. Кроме того, крестьяне Веретейской волости собрали 6 тысяч рублей. Но из-за грянувшей в России кроваво-красной революции построить дом культуры не удалось. А планы и жизненные надежды людей рухнули…

Скоро до Веретейской округи добралась новая власть. Уже в 1918 году в соседних селах начались расстрелы мирных людей. В Лацком большевики убили отца Николая Любомудрова, в Шестихино отца Димитрия Вознесенского, не говоря уже о простых мирных жителях не желавших впрягаться в коммунистическую каббалу.

В конце 1930-ых годов в село пришла страшная весть – уездный город Мологу с семью сотнями окружных сел и деревень решено стереть с лица земли – создать на их месте рукотворное море Рыбинское водохранилище. Благо зона затопления не доходила до Веретеи, однако в село и близлежащие деревни хлынули переселенцы. Количество жителей в Веретее возросло до двух тысяч человек.  Коренным веретейцам пришлось тесниться – у кого-то отбирали земельные наделы в пользу переселенцев, к кому-то в дом подселяли чужие семьи.

В 1930-ых уникальную библиотеку-читальню реорганизовали, а в ее стенах открыли клуб с песнями и плясками. 30 мая 1937 года в клубе была назначена лекция «Классовая сущность религии, ее происхождение и о том, как попы нас обманывают». Для чтения лекции прибыл представитель из Мологи. К 9 часам вечера народу в клубе собралось больше 300 человек.  Лекция уже началась, а люди все шли и шли, потому что все знали – в этот вечер будет решаться вопрос о закрытии Веретейской церкви. После лекции людям было зачитано специальное постановление «Просить райисполком церкви в селе Веретее закрыть, а в освободившихся зданиях сделать очаг культуры». На этом собрании выступил последний священник за всю историю Веретейской церкви Казаков. Его просьба не была принята во внимание. Обсуждение вопроса о закрытии церкви шло непростым голосованием, а от колхозников потребовали поставить подписи под постановлением. На этом собрании представитель из Мологи резко критиковал коллектив учителей Веретейской школы за слабую атеистическую пропаганду среди местного населения в борьбе с пережитками прошлого. Учителей на собрании было 22 человека. Чтобы отдать Веретейский храм Покрова Пресвятой Богородицы на разорение, никто из них сказать не решился. Собрание закончилось в 12 часов ночи, а люди не расходились до утра. Женщины украдкой плакали, прощаясь с Веретейской церковью. Очаг культуры в храме не сделали – все это оказалось блефом, зато шустро вывезли ценную утварь. А вскоре и вовсе в стенах Покровского храма разместили зерносклад, а в стенах Ильинского зернодробилку.

Когда стены храма опустошили, колокола сбросили, новые власти стали срезать кресты на куполах. Сначала полез один, уже опытный в этом деле «делец», но сорвался и разбился насмерть, даже не успев до креста доползти. Послали второго, и тот тоже упал и разбился. Так и бросили эту глупую затею, и потому кресты на храме Покрова Пресвятой Богородицы стоят по сей день, возвышаясь над Веретейской округой.

Вскоре Мологский район в связи с затоплением упразднили и Веретея стала рядовым селом теперь уже нового Некоузского района Ярославской области.              

В Веретее был создан свой колхоз, которому дали помпезное название «Луч коммунизма». В 1958 году этот колхоз один из немногих принял участие во всесоюзной выставке достижений народного хозяйства, где занял одно из призовых мест за успехи в развитии животноводства.

В 1920-ых годах веретейская школа начала сотрудничать с Мологским краеведческим музеем, который давал программу изучения местного края. После переселения мологжан в 1930-40-е годы в веретейской школе училось в три смены порядка 450-500 человек.

Уровень преподавания оставался по-прежнему высоким. Школа шла в ногу со временем. В 1935 году в Мологской районной газете «Колхозное междуречье» директор школы А.А.Воробьев в своей статье «Веретейская школа готовится к новому учебному году» писал: «Произведен ремонт всех помещений, с помощью учеников расширена физкультурная площадка, при школе хорошее подсобное хозяйство. Имеется три гектара пахотной земли, два гектара сенокосных угодий, лошадь, корова, пять свиней. Ученики будут обеспечены сытными обедами».

В 1942 году Веретея стала пристанищем для детей блокадного Ленинграда. Многие из них после войны так и остались жить в селе.

После войны и затопления Мологского края жизнь села Веретея сравнялась и стала аналогичной жизни других сел и деревень советской России. Были здесь построены типовые каменные дома, дом культуры, детский сад, по центру села проложили хорошую асфальтовую дорогу соединяющую железнодорожную станцию Шестихино, город Мышкин, Углич и село Брейтово, города Весьегонск, Красный Холм и туда дальше Санкт-Петербург.  

В начале 1990-ых годов о Веретее заговорили как об основном претенденте на роль культурно-исторической столицы Русской Атлантиды. Ведь до затопленной Мологи отсюда всего несколько километров…

В 1997 году оба храма – Покровский и Ильинский в разоренном, разворованном и плачевном виде – без окон, полов и дверей вернули в лоно Русской православной церкви. Тогда для того чтобы хоть как-то привести храмы в порядок и очистить стены от полутораметровой зерновой пыли пришлось нанимать пожарную машину.

В 2005 году между храмами был установлен поклонный крест в память жертв Волголага занимавшихся подготовкой Молого-Шекснинской низменности к затоплению водами Рыбинского моря; в память безвременно ушедших детей блокадного Ленинграда, эвакуированных в Веретею в 1942 году; и в память жертв веретейского крестьянского мятежа в 1918 году.

В том же 2005 году старейшую веретейскую школу закрыли по причине крайне малого количества учащихся в ней, а взамен в стенах школы на базе бывшего школьного музея создали историко-культурный центр «Молога». Одной из заслуг центра стала организация ежегодной сельскохозяйственной Мологской ярмарки, по примеру тех ярмарок, что были здесь сто и двести лет назад. В 2006 году в связи с Федеральным законом о делении районов было образовано Веретейское сельское поселение с административным центром в поселке Борок.

Историческая справка о промышленности Веретейского сельского поселения

"В Веретейской волости находились только заводы, обделывающие сырые продукты: маслобойные, овчинные и красильные, шатровые мельницы, толчеи и кузницы. Все они принадлежат отдельным лицам, как частная собственность. По Веретее: овчинный завод Василия Гарасимова, красильный завод Козьмы Васильева... Всего по волости заводов: маслобойных - 1, овчинных - 6, красильных - 2, мельниц шатровых - 18, толчеи - 27, кузниц - 4. Однако, местные старожилы рассказывают и другие факты. Так, житель села Веретея, Савинов Василий Андреевич, говорит, что с северной стороны деревни Обуховцево находился завод по производству металла. Железо получали из земли, которую брали в заболоченной пойме, находящейся с восточной стороны деревни. Но позднее этот способ не стал себя оправдывать и хозяин, по фамилии Обухов, перевез оборудование в Санкт - Петербург, где и был основан Обуховский завод. Так или иначе, Веретейскую волость можно назвать в конце XIX века развитым промышленным центром.

Торговля.

О торговле села можно судить по знаменитым Веретейским ярмаркам, которые устраивались несколько раз в год. Вот что говорится о ярмарках в "Вестнике - 25 - Ярославского земства": "Скота на ярмарке и мясного и молочного было много... Льна привезено было порядочно и цена на него стояла хорошая. Всего более был спрос на картофель... На ярмарке нанимали рабочих для вспашки земли и возки навоза... Широкий выбор столярнобондарных, железно-скобяных и гончарных изделий, а также кожа, галантерея, овощи, рыба, фрукты, мясо, яйца". Кроме разовой велась и постоянная торговля. В селе имелся ренсковой погреб купца Ивана Давыдова, два трактирных заведения-крестьянки Аксиньи Монаховой и крестьянина Александра Алексеева. Торговые лавки находились и в близлежащих деревнях. Наибольшего расцвета Веретейский край достиг к концу XIX века. В Веретее, в единственном селе Ярославской области, была создана молочная артель по переработке молока в сливочное масло. Руководителем её был священник Веретейской церкви Ельниковский К.П.. Артель достигла больших успехов. Во-первых, было улучшено поголовье скота; во-вторых, уход за скотом был поставлен на научную основу. Развивалось - 26 - полеводство, травосеяние. Артель заключила контракт по поставке веретейского сливочного масла в Лондон. Масло, производимое веретейской молочной артелью называлось "Парижское", позднее переименовано в "Вологодское".

В 1845 году в Верейском уезде на тот момент было 14 заводов и фабрик. Это, конечно, не те заводы и фабрики в нашем понимании с большими цехами и козловыми кранами. Нынешний читатель должен понимать, что это были всего лишь 14 небольших производств с общим годовым капиталом, составляющим 961 622 рубля серебром. На них использовалось 472 машины и работало всего 2 269 человек. Самыми крупными из этих производств в Верейском уезде являлись две бумагопрядильные фабрики. Первая из них принадлежала Скуратову Дмитрию Петровичу и Лукину Николаю Дмитриевичу, при деревне Малой Норе (Наре). На этой фабрике использовалось 32 машины. Среди них одна паровая и одна водноприводная, что говорит о том, что располагалась фабрика рядом с рекой. Из «Военно — статистического обозрения Российской империи», изданного в 1849 году, узнаём, что в селе Наро-Фоминском через реку Нару кроме моста в 28 сажень была устроена ещё и дамба до 15 сажень. А дамба - это не что иное, как гидротехническое сооружение, или плотина, с помощью которой, видимо, и осуществлялось движение водноприводных механизмов. Всего на фабрике Скуратова и Лукина работало 440 человек. Общая сумма годового производства составляла 207 036 рублей серебром. Вторая фабрика, находящаяся тоже при деревне Малой Норе (Наре), принадлежала князю Алексею Григорьевичу Щербатову, его супруге Софье Степановне, князю Иллариону Васильевичу Васильчикову, а также в компании с ними были тот же Скуратов и Лукин. На этой фабрике использовалось 98 машин. Паровых — 2. Работало на ней 1104 человека. Сумма годового производства составляла 370 тыс. рублей серебром. Поскольку водноприводные машины на ней не использовались, а только 2 паровые, значит и находилась она дальше от реки Нары. В самой Верее был завод Лукичёва Николая Григорьевича, верейского купца, по производству сальных свечей. На заводе работало всего 6 человек. Сумма годового производства составляла 6375 рублей серебром. Кроме этого, 3 солодовенных завода верейской мещанки Богуановой Екатерины Ивановны, верейского купца Беляева Михаила Егоровича и купчихи Припусковой Натальи Ивановны. На них при использовании 10 машин работало всего 13 человек. Общая сумма годового производства на этих производствах составляла 3088 рублей серебром. В Верее также было 3 кожевенных завода купцов Ивана Константиновича Митюшина, его брата Петра Константиновича и Погожева Дмитрия Степановича. На них работало в общем количестве 14 человек. В сельце Плесенском Верейского уезда его владельцем Карлом Ивановичем Шлиппе был устроен химический завод, на котором работали 63 человека с годовой суммой производства 75214 рублей серебром. Здесь следует заметить, что Карл Иванович был в то время известным химиком. В 1826 году ему удалось организовать скоростное производство уксуса, равно как и добывание серной кислоты, по способу беспрерывного сжигания серы. Это открытие было сделано им за год до использования этой методы во Франции. В селе Жодочи Верейского уезда была бумаготкацкая фабрика гвардии капитана Кологривова Степана Ивановича, на которой работали 41 человек. Сумма годового производства составляла 50 тыс. рублей серебром. При сельце Малеево существовал медный завод Московского купца Крапивинцова Семёна Андреевича по изготовлению паникадил, подсвечников, лампад, кастрюль. Работали на ней 21 человек, а сумма годового производства составляла 11200 рублей серебром. В Верейском уезде также располагались две шерстяные фабрики. Одна из них при деревне Маурино принадлежала Московской купчихе 3-й гильдии Жилль Жозефины Каспаровой, на которой работало 310 человек. Занимались они изготовлением фланелей и байковых одеял. Вторая фабрика по производству сукна располагалась при месте Быстрая Мельница, на которой работало 263 человека. Принадлежала она московскому купцу 2-й гильдии Князькову Дмитрию Феофановичу. Сумма годового производства на ней составляла 182857 рублей серебром.О Жодочах (Жидочах) в «Подмосковных усадьбах» А. Б. Чижкова находим, что до середины XIX века, после владения Фёдора Михайловича Вельяминова-Зернова, им владела его дочь Анисья Фёдоровна, по мужу Кологривова, больше известная в своё время как мемуаристка. Компаньон же князя А. Г. Щербатова во владении фабрики Малой Наре князь Илларион Васильевич Васильчиков был женат на дочери Щербатова Екатерине Алексеевне (1818–1869). Участник войны 1812 года, с 1823 года генерал от кавалерии. В 1838 году назначен председателем Государственного совета и Комитета министров. Год спустя возведён в княжеское достоинство. Он был одним из самых доверенных лиц Николая I.

Сведения о населении и наличии скота в хозяйствах Веретейской волости в 1917 году

Непосредственно Веретейская часть волости до революции состояла из трёх сельских обществ: Сысоевского, Веретейского и Обуховского. В Сысоевское сельское общество входили семь деревень: Дор, Павловское, Нивы, Сысоево, Новинка – Алферово, Остроги и Дуброва.

В деревне Дор в 1917 году проживало 42 семьи. Из них Расшивиных и Седовых – по 6 семей, Широковых – 5, Даниловых, Ермолаевых – по 3, Филимоновых, Косаревых, Матвеевых, Раззореновых и Егоровых – по 2, Никешиных, Мишиных, Липатовых, Куренковых, Комшуковых, Моревых, Фёдоровых, Карповых и Абрамовых – по 1 семье. Все вместе эти 42 семьи содержали 52 коровы, 11 тёлок до одного года и 3 тёлочки до 6 месяцев, а также пять бычков. 12 семей имели по 2 коровы, и только А.М. Ермолаев не содержал ни какой живности.

Самая маленькая деревня Павловское состояла из 10 семей, которые содержали 10 коров, 3 бычка и 4 тёлки. Половина семей носила фамилию Кондратьевы, 3 – Пыпины, по 1 – Фомины и Аксеновы.

Деревня Нивы состояла из 29 семей, которые содержали 36 коров, 3 бычка и 6 тёлок. Здесь 6 семей имели фамилию Заплеталовы, 5 – Тюкины, 3 – Царевы, по 2 – Горбуновы, Калистратовы, Борисовы и Шаховы, по 1-й семье – Базуновы, Кутовы, Агеевы, Юдины, Куприяновы (Купреяновы), Абрамовы.

В деревне Сысоево проживало 65 семейств, которые имели 74 коровы (в том числе 2 старше 8 лет), 31 тёлочку и 5 бычков. Из них по 5 семей было: Груздевых, Шишолиных, Шитиковых и Ермаковых, по 4 – Гамазиных, Латышевых и Филипповых, по 3 – Басковых и Кругловых, по 2 – Петровых, Васильюшковых, Дементьевых, Лопаткиных, Сергеевых, Поликарповых и Рытиковых, по 1 – Терепковых, Косаревых, Фалиных, Куличковых, Харитоновых, Зайцевых, Басовых, Борисовых, Проковьевых, Ларшиевых, Афониных, Кудриных, и Сидориных.

35 семейств проживало в деревне Новинка – Алферово. Они содержали 43 коровы (4 старше 8 лет) и 11 тёлок. Здесь жили 4 семьи с фамилией – Висарбоновы, по 3 – Калинины, Кадуленковы, Леонтьевы, Гавриловы и Михайловы. По 2 семьи – Галкины, Еремеевы и Филипповы, по 1 семье – Гороховы, Тихоновы, Куликовы, Борисовы, Панкрушины, Лукины, Шобылевы, Андреевы, Степановы и Буровы.

В деревне Остроги насчитывалось 56 семейств, которые содержали 51 корову и 21 тёлочку до года. В Острогах проживали: Овчинниковы – 6 семейств, Куприяновы, Яшины и Кирьяновы по – 5, Архаровы и Крячкины – по 4, Якурины, Пофорневы и Ефремовы – по 3, Сурины и Гришины – по 2, Грамотеевы, Махляковы, Холенковы, Лякины, Голихины, Чекаловы, Николаевы, Ивановы, Каковкины, Махолевы, Тугуновы, Ороловы, Фалины и Некрасовы.

В деревне Дуброва проживало 64 семьи. Они содержали 85 коров (3 старше 8 лет), 23-х тёлок, 16 овец и 33-х осенних ягнят. По 5 семей носили фамилию Политовы и Тихины, по 4 – Васины и Пазухины, по 3 – Саушкины, Горбуновы, Карповы и Голосовы, по 2 – Романовы, Камчаткины, Егоровы, Ушаковы, Блюдовы, Турусовы, Макаровы, Павловы, Лазыревы, Маврухины и Пикуновы, по 1 – Краиновы (Крамновы), Ефитовы, Бобины, Илюхины, Будушковы, Куприяновы, Жуковы, Логиновы, Гришковы, Исаевы, Евдокимовы и Онохины.

Всего по Сысоевскому обшеству в 1917 году насчитывалось 350 коров (9 старше 8 лет), 106 тёлок, 21 бычок, 16 овец и 33 осенних ягнёнка. Опись составил в январе 1917 года сельский староста Илья Осипович Юдин.

Веретейское сельское общество

Веретейское сельское общество объединяло 7 селений: непосредственно с. Веретею, а также деревни: Ефаново, Чурилово, Кашино, Переслегино, Лямино и Прямик.

Село Веретея в 1917 году состояло из 49 дворов. Его жители содержали 63 коровы (9 старше 8 лет), 9 тёлок до одного года, 9 бычков, 2 овцы, 5 осенних ягнят и 6 свиней. 11 семей имели по 2 коровы, и только А.М. Петухов держал всего лишь одного поросёнка. Здесь проживало 5 семейств с фамилией Курицыны, 4 – Вагины, по 3 – Королёвы и Сухановы, по 2 – Обляпины, Коротковы, Астафьевы и Железновы, по 1 – Цыркель, Колокольцевы, Ельниковские, Левиковы, Смирновы, Жуковы, Толстоусовы, Герасимовы, Петуховы, Пронины, Шмагины, Губенковы, Дегтевы, Буровы, Симагины, Монаховы, Комины, Неврины, Добриновы, Большаковы, Фёдоровы, Харитоновы, Мироновы, Барышевы, Терепковы и Петропавловские.

На 57 семейств деревни Ефаново приходилось 70 коров (14 из них старше 8 лет), 16 тёлок до 1 года, 11 бычков, 1 бык, 10 овец и 35 осенних ягнят. В этой деревне проживало 7 семей с фамилией – Лыковы, 5 – Сергеевы, по 3 – Горюновы, Румянцевы, Турбачевы и Калашниковы, по 2 – Федосеевы, Смирновы, Фарафоновы, Заглядимовы, Микины, Еруслановы, Добриновы, Микешины, Ольшинины и Куликовы, по 1 – Соколовы, Митюнины, Курносовы, Холины, Сизовы, Черновы, Рыжаковы, Еруслановы, Мироновы, Шонины, Ковшовы, Корниловы и Калашовы.

Деревня Чурилово состояла из 42 семейств. Во всей деревне насчитывалось 62 коровы (4 старше 8 лет), 16 тёлок, 10 овец, 22 ягнёнка и 10 свиней. Здесь в каждом дворе была корова, 15 семей держали по две, а одна – трёх коров. 5 семей здесь носили фамилию Калашовы, 4 – Козины, по 3 – Болотовы, Куприяновы, Курицыны, Сипины, Старшиковы, Бурылевы и Лавриковы, по 2 – Сауковы и Зевакины, по 1 – Яшаевы, Воробьёвы, Утюжкины (Утюшкины), Голубевы, Шельновы, Малафеевы и Измайловы.

На 32 двора деревни Кашино приходилось 41 корова (5 старше 8 лет), 12 тёлок, 8 бычков, 24 овцы, 49 ягнят и 7 поросят. У 5 семей имелось по две коровы. В д. Кашино проживали 5 семей с фамилией Захаровы, 3 – Ерофеевы, по 2 – Савиновы, Федосеевы, Майоровы, Черновы, Козины и Трофимовы, по 1 – Щербаковы, Мартьяновы, Лоховы, Гнидины, Гришины, Кондратьевы, Тимохины, Туркины, Чекменевы, Сурсковы, Соколовы, Баландины и Чудаковы.

В деревне Переслегино проживало 51 семейство. Они содержали 69 коров (2 старше 8 лет), 14 тёлок, 6 свиней, 17 овец и 24 осенних ягнят. 17 семей содержали по 2 коровы. Здесь проживали по 4 семьи Холутины, Буровы, Львовы и Ермачковы, по 3 – Вагаевы, Земсковы, Горбуновы, Овчинниковы и Толкуновы, по 2 – Толстоусовы, Храбровы, Шахуновы, Калушины и Манухины, по 1 – Сироткины, Алексеевы, Лыковы, Березины, Пенелины, Долговы, Канашины, Ивонкины, Родионовы и Петушковы.

Деревня Лямино состояла из 41 двора. В стаде этой деревни паслось 59 коров, 11 бычков, 11 тёлок, 22 овцы и 41 осенний ягнёнок. 18 семей имели по две коровы. Больше всех здесь проживало Нориковых – 9 семей, Шониных – 4, Зубаткиных, Ганиных, Суворковых, Мокеевых, Храмовых, Костиных, Рытяковых, Летковых и Волжонкиных – по 2, Славянниковых, Груздевых, Лукьяновых, Ковериных, Усановых, Александровых, Корчавовых, Барановых, Вострилкиных и Боковых – по 1.

В деревне Прямик на 23 семьи было в наличии 28 коровушек (8 из которых старше 8 лет), 11 тёлок, 6 бычков, 1 овца, 2 ягнёнка и 6 поросят. Здесь проживало по 3 семьи Комаровых и Володиных, по 2 – Щербаковых, Жарковых, Орловых и Луговых, по 1 – Кокорюниных, Елесиных, Возяковых, Цветковых, Шиловых, Кольцовых, Мелентьевых, Губенковых и Лебедевых.

Всего по Веретейскому обществу числилось 349 коров (43 старше 8 лет), 71 тёлка, 86 овец, 176 ягнят, 5 быков и 62 бычка. В должности старосты сельского общества состоял житель д. Кашино Герасим Андреевич Туркин.

Обуховское сельское общество

Это общество объединяло деревни: Обухово, Чаусово, Столбищи Жилые, Аниково, Столбищи Горелые, Бор, Обуховцево, Иванцево и Новинка Горная.

В деревне Обухово в 1917 году проживала 51 семья. Деревенское стадо составляло 56 коров, из которых 11 старше 8 лет, а также 16 тёлок, 5 бычков и 9 поросят. Здесь 6ыло 6 семей с фамилией Жилкины, 5 – Шороповы, по 4 – Большаковы и Блинковы, по 3 – Демидовы, Ефитовы и Косороговы, по 2 – Шишихины, Слинкины, Александровы и Мусины, по 1 – Зверевы, Мелентьевы, Метелкины, Жаворонковы, Васильевы, Ананьевы, Базушины, Модины, Тихомировы, Картавой, Корсаровы, Гнидины, Максимовы, Егоровы и Семёновы.

Маленькая деревня Чаусово состояла всего лишь из 7 дворов, содержащих 7 коров. 4 – семьи носили фамилию Шадковы, 2 – Степановы и 1 – Гладковы.

Деревня Столбищи Жилые состояла из 45 дворов. Её жители содержали 44 коровы (3 из них старше 8 лет), 29 тёлочек, 17 овец и 27 ягнят. По две коровы здесь имели 5 семей, а у тех, кто не имел коров, подрастали тёлки. 8 семей носили фамилию Антроповых, 6 – Мироновых, по 3 – Коршуновых, Шахуновых, Тихошоновых и Бурлаковых, по 2 – Сборщиковых, Баховых и Афанасьевых, по 1 – Мокиных, Павловых, Старшихиных, Капустиных, Евдокимовых, Гавриловых, Савельевых, Борисовых, Кудряшовых, Куприяновых, Берёзкиных, Шестериковых и Тихопаловых.

38 семьи деревни Столбища Горелые содержали 43 коровы (4 старше 8 лет), 22 тёлочки, 11 бычков, 3 овцы, 42-х осенних ягнят. Здесь жили 7 семей с фамилией Поршневы, по 6 – Шмагины и Лезовы, 5 – Погодины, 4 – Кабины, по 2 – Максимовы, Зубовы, Закуренковы и Титовы, по 1 – Кошаровы и Комосоровы.

В деревне Аниково, состоящей из 23 дворов, содержалось 27 коров (4 старше 8 лет), 10 тёлок, 3 бычка, 10 овец и 2 ягненка. В Анникове проживало 6 семей с фамилией Костигины, 4 – Яшины, 3 – Крестинины, по 1 – Мироновы, Барановы, Михайловы, Борисовы, Чистяковы, Васины, Мишины, Оглоблины, Крестины и Семёновы.

На 34 семьи деревни Бор приходилось всего 32 коровы (6 старше 8 лет), 12 тёлок и 8 бычков. В деревне проживали по 3 семьи с фамилиями – Мироновы, Тювилины, Вершинины, Степановы и Черновы, по 2 – Гавриловы, Куприяновы, Мурановы, Уховы, Кочешковы и Антоновы, по 1 – Фёдоровы, Дороговы, Нориковы, Климовы, Грибковы, Марковы и Бесовы.

В деревне Обуховцево на 26 дворов приходилось 30 коров (одна старая), 18 тёлок, 8 бычков, 1 бык и 3 поросёнка. Здесь было 6 семей с фамилией – Патрухины, 4 – Дедешины, по 3 – Матавкины и Улановы, по 2 – Курицыны, Молоковы и Орины, по 1 – Левашевы, Серебряковы, Зюзины и Брядовы.

Деревня Иванцево состояла из 60 семей и содержала 59 коров (из них 9 старше 8 лет), 33-х тёлок и 10 бычков. Здесь 6 семей носили фамилию Манешновы, 5 – Тюмины, по 4 – Ушаковы, Буровы, Осокины, Поздняковы и Ананьевы, по 3 – Семёновы и Цабановы, по 2 – Костыговы, Пантиковы, Баранихины, Филипповы и Евсюковы, по 1 – Скворцовы, Шадровитовы, Тимохины, Барабанковы, Зорины, Монашковы, Полевые, Никитины, Борисовы, Сечкины, и Смирновы, Турусины и Курочкины.

Состоящая из 55 дворов Новинка Горная содержала 48 коров, из них 15 старше 8 лет, но зато здесь подрастало 37 тёлок и 5 бычков. Самой массовой здесь была фамилия Забелины – 18 семей, по 6 – Кисляковы и Платоновы, 5 – Игнатьевы, по 3 – Машодины, Тумановы, Леонтьевы и Табуновы, 2 – Трошины, по 1 – Тальцины, Шонины, Синюхины, Шомины, Голенковы и Монаховы.

Во всём Обуховском сельском обществе насчитывалось 347 коров, из них 53 старше 8 лет, 137 тёлок, 57 овец и 71 ягнёнок. Старостой Обуховского сельского общества был житель д. Обухово С.А. Метёлкин.

Всего в трёх сельских обществах Веретейской волости в 1917 году в 940 дворах проживало 5564 человека, которые содержали: лошадей – 906, жеребцов – 196, коров до 8 лет – 985, старше 8 лет – 105; тёлок до 6-ти месяцев – 113, от 6-ти – 255, от года – 55, быков до 6-ти месяцев – 106, от 6-ти – 37; овец – 159, осенних ягнят – 282; свиней – 13, поросят – 56.

В 1918 году из 17 волостей Моложского уезда 7 были разделены на две. Так от ближайшей к Веретейской волости Воскресенской отделилась Лацковская, а от Веретейской – Шумаровская. В Шуморовской волости тогда насчитывалось 700 дворов, в которых проживало 3632 человека. Во всех (21) деревнях волости насчитывалось: 449 лошадей, 76 жеребцов, 931 корова (из них 8 старше 8 лет), 107 телят и 1 овца.

После октябрьского переворота

С 1918 по 13.06.1924 гг. существовали раздельно Веретейская и Шуморовская волости.

Второй сессией губернского исполнительного комитета (13–14 июня 1924 г.) было утверждено деление волостей на сельсоветы. Веретейский сельсовет вошёл в состав Лацковской, а Сысоевский – в состав Мологской волости. В 1929 году волостное деление было ликвидировано и Веретейский и Сысоевский сельсоветы вошли в Мологский район. Веретейский сельский совет состоял из селений: Аниково, Бор, Веретея, Ефаново, Заладье, Калитка, Кашино, хутор Ладище, Липняги, Лямино, Обухово, Обуховцево, Переслегино, Прямик, Столбища Горелые, Столбища Жилые, Чурилово. Здесь были 3 колхоза: «Луч коммунизма», «Победа», «им. Сталина».

На вышеупомянутой сессии губисполкома (13–14 июня 1924 г.) Шумаровский сельский совет РК и КД включён в состав Мологской волости. В 1929 году волостное деление упразднено и Шумаровский сельсовет стал составной частью выделенного (10.06.1929) Мологского района. В сельсовет входили селения: Добрени, Заборье, Заладье, Калитка, Каменка, Липняги-Комарово, Лоханино (Луханино), хутор Мостище, Нагишино, Овинчищи, Павлово, Палена, Починок, Большая Режа, Малая Режа, Рыльбово, Слободка, Ступоцкое, Шумарово. Эти селения объединял колхоз «Волга».

Справка: 1 января 1883 года Шуморовская волость была включена в состав Веретейской волости. В 1918 году Шуморовская волость восстановлена, но, при укрупнении волостей в 1923 году, она включена во вновь образованную Мологскую волость. По решению губисполкома (13–14 июня 1924 г.) в составе этой волости образован Шуморовский сельский совет. По постановлению Президиума ВЦИК от 10.06.1929 года из нескольких волостей Мологского уезда (и двух Рыбинского) образован Молгский район, в который вошёл и Шумаровский сельсовет. Президиум Верховного Совета РСФСР указом от 09.02.1940 года утвердил решение Ярославского облисполкома от 19.09.1939 г. о ликвидации (в числе других затопляемых) Шуморовского сельсовета.

В этом сельсовете был один колхоз «Волга», состоящий из следующих селений: Добрени, Заборье, Заладье, Калитка, Каменка, Липняги, Комарово, Лукинино (Луханино), хутор Мостище, Нагишино, Овинчищи, Павлово, Паленое, Починок, Режа Большая, Режа Малая, Рыльбово, Слободка, Ступоцкое (Ступацкое), Шуморово.

…20 января (2 февраля) 1918 года Ленин подписал декрет «Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви». Этим декретом церковные и религиозные общества были лишены прав собственности, у них отнимался статус юридического лица. То есть теперь православная община должна была просить Совдеп, чтобы он передал ей здание и имущество церкви в религиозное пользование. Стало необходимостью проводить, с разрешения местных властных структур, собрания верующих, на которых избирались: Церковный совет (двадцатка), его председатель, секретарь и два члена (составлявшие исполнительный орган общины), староста, священно- и церковнослужители, а также принимался устав общины. Председатель Церковного совета приносил в Совдеп на регистрацию (в 3-х экземплярах): заявление, устав, списки: двадцатки, членов общины и церковнослужителей. После регистрации православной общины её часто беспокоили комиссии проверяющих, предписывающих произвести тот или иной ремонт, а также сборы денег на всевозрастающие налоги на церковное здание.

В апреле-мае 1922 года представителями комиссий совдепов во всех церквях были изъяты церковные святыни из драгоценного металла. В церкви Воскресения Христова с. Шуморово была изъята серебряная утварь: два напрестольных креста, дарохранительница, два ковчега, священные сосуды, звездица, блюдечки, ложечки и ковшичек. Кроме того, из старостинского ящика изымались все медные деньги, пожертвованные верующими на: свечи, ладан, масло для варки Святого Миро, хлеб и вино для Таинства Евхаристии и на прочие церковные требы.

Прокатившиеся по всей стране крестьянские восстания против проводимой советской властью грабительской продразвёрстки и последовавшее за ними восстание бывшей опоры большевиков, кронштадтских моряков, побудило Ленина объявить новую экономическую политику – НЭП. Продразвёрстка была заменена налогом, разрешено частное предпринимательство и торговля. За 5 лет были восстановлены промышленность и финансовое положение страны. Тогда многие жители Шуморовского сельсовета решили поправить пошатнувшееся крестьянское хозяйство за счёт торговли, но в 1928 году НЭП фактически был отменён, а все крестьяне, проявившие предприимчивость, лишены избирательных прав.

Лишенцами за торговую деятельность стали:

супруги Парфентьевы (д. Малая Режа), Басистовы (д. Малая Режа), супруги, сын и сноха Наливановы (д. Нагишино), семейство Осокиных (д. Нагишино), супруги Бушуевы (д. Нагишино), супруги Сорокины (д. Заборье), Соколов (д. Заборье), Тушина (д. Заладье), Сидоров (д. Добрени), супруги Феоктистовы (д. Большая Режа). Пятеро членов семейства Петровых (д. Большая Режа) лишились избирательных прав за содержание буфета, Богомолов – как совладелец буфета на пароходе, супруги и сын Пироговы (д. Нагишино) – за содержание трактира, супруги Глазовы (Большая Режа) – за содержание кондитерской, Разживины (д. Большая Режа) – за содержание токарной мастерской. Ещё ранее были объявлены лишенцами служители культа: супруги Архангельские, Тороповы, супруги и сын Зиновьевы

В ЦК ВКП(б) не без оснований полагали, что для победы в развязанной войне против российского крестьянства мало разделения его на бедняков, середняков и кулаков, а также избиения последних. Помехой могла стать Церковь, с её духовно-нравственными ценностями и незыблемыми призывами к любви и справедливости, поэтому одновременно с агрессивной агитацией за вступление в колхозы: «Кто не идёт в колхоз, тот враг Советской власти», началась борьба против веры наших предков. Была объявлена «безбожная пятилетка». Ещё ранее все священно- и церковнослужители были лишены избирательных прав, а с началом кампании по раскулачиванию многие из них оказались первыми кандидатами на ограбление и высылку в отдалённые районы страны. По этой причине в 1929 году во всех, оставшихся незакрытыми, церквях исчезли священнослужители. Большая часть из них была сослана в отдалённые районы страны, а уцелевшие были вынуждены уйти в отставку. Теперь на священническую должность назначались новоиспечённые служители из бывших дьячков и псаломщиков. Сотрудники ОГПУ снисходительны были только к послушным им обновленческим священникам, а священников тихоновского толка вынуждали отказаться от регистрации.

Первый раз церковь в селе Шуморово была закрыта 15 августа 1929 года под предлогом её аварийного состояния. Одновременно сельский совет организовал сходы в селениях прихода, на которых специально подобранные агитаторы ратовали за окончательное закрытие церкви. Но в тот раз нашлись смелые и грамотные люди, которые отправили письмо во ВЦИК с жалобой на «…незаконное расторжение договора с верующими и изъятие молитвенного здания». Запрос из ВЦИКа, а также ремонт церкви и избрание верующими обновленческого священника Димитрия Лобанова, побудил мологские власти заново зарегистрировать церковную общину. Но наступательная агитация за закрытие церкви во всех деревнях никогда не прерывалась, а финотделы ежегодно повышали ставки налогов на церковь. После избрания Димитрия Лобанова благочинным, священники в с. Шуморово долго не задерживались. Рыбинским обновленческим епископом Николаем последовательно назначались на должность настоятеля церкви с. Шуморово: Иоанн Бучкин, Николай Знаменский, Константин Валяшкин, Григорий Мумятов, Александр Преображенский, Иоанн Соловьёв. Частые смены священников тогда происходили во всех приходах. Дело в том, что многие из них уходили под давлением ОГПУ. Последний документ, разрешающий о. Иоанну Соловьёву ходить в день святителя Николая по домам 4-х деревень, подписан 17 мая 1935 года. Очевидно, весна этого года была последней для общины верующих Воскресенского прихода.

Веретея фото